Отправлено: 12.01.06 15:24. Заголовок: Вопрос о языке. Взгляд из прошлого.

ЭСТОНСКИЙ ЯЗЫК: ВЗГЛЯД ИЗ ПРОШЛОГО
Размышления русскоязычного жителя Эстонии.
[Cтатья минского журнала "Парус" 1990-й год]

Спроси меня год-полтора назад, знаю ли я эстонский, я искренне пожал бы плечами; «А зачем?...»

Конечно, мне приходилось сталкиваться с «бытовым национализмом», то есть кто-то не слишком охотно отвечал мне нерусски. Но я считал это лишь ответной реакцией на. хамское поведение приезжих — как тех, кто приезжал на один день, чтобы «отовариться» в таллиннских магазинах, так и тех, кто вроде меня приехал сюда жить и работать. Уверен, что большинство читателей «Паруса», для кого родным языком является русский, на моем месте повели бы себя точно так же. Нет, я не оправдываюсь, ссылаясь на то, что все мы такие. Мы были такими. Но теперь мы должны стать другими. Поэтому я хочу, чтобы вы вместе со мной задумались и постарались понять, что же происходит сейчас в самой маленькой республике нашей страны, как, впрочем, и во всех остальных.
Работаю я в Эстонском морском пароходстве, которое подчиняется не республиканскому, а союзному ведомству. Подавляющее число работников — восемьдесят шесть процентов — неэстонцы. Странно для традиционно морской республики? Пароходство расширялось, а местных кадров не хватало. Вот и пришлось принимать ребят из Белоруссии, Украины, Молдавии, РСФСР. Но я думаю, что дело не только в этом. По нынешним временам моряк торгового флота зарабатывает не так уж много. А труд у него тяжелый, связанный с долгим отрывом от дома. Любой эстонец знает, что гораздо больше он сможет заработать, например, в рыболовецком колхозе, суда которого ведут промысел в океане и тоже заходят в «дешевый» порт Лас-Пальмас. Разумеется, если бы и у нас повысился заработок, то эстонцев в пароходстве стало бы больше. Но Министерство морского флота, разумеется, не волнует проблема увеличения процента местных жителей в подведомственном предприятии. Пока и так немало желающих «ходить в загранку».
В наших экипажах работали обычно не больше двух-трех эстонцев. Все они достаточно хорошо говорили по-русски. Из остального экипажа по-эстонски практически не говорил никто. Только те, кто закончил здесь школу, знали несколько фраз.
Я перевелся в Таллинн из Новороссийска и приехал сюда с твердым намерением выучить язык хотя бы на бытовом уровне. Но скоро понял, что это ни к чему. На русском языке велись отчетность и документация. На судне, в управлении пароходства, в гостях, в пароходной гостинице я слышал только русскую речь. Мне приходилось сталкиваться с эстонцами в основном по бытовым надобностям: в магазине, баре, химчистке. Старался вести себя как вежливый гость — и никаких проблем. За восемь лет я не выучил и восьми эстонских слов.
В том межнациональном сообществе, в котором я жил, не нужен был не только эстонский язык. За пределами интересов
оказалась и культурная жизнь эстонского народа. Здесь не обсуждались ни проблемы истории, ни новая книга эстонского писателя, ни спорная статья в газете, ни даже концерт эстонской рок-группы. Я жил на эстонской земле и не задумывался о противоестественности такого положения.
А что же заставило задуматься впервые?

 Отправлено: 12.01.06 15:24. Заголовок: Re:

Наверное, вот такой случай. В июне прошлого года я вернулся в Таллинн после трехмесячного рейса. То, что я увидел, было для меня полной неожиданностью.
Проходили Дни Старого города. На улицах и площадях играли оркестры, выступали самодеятельные и профессиональные артисты, проводились ярмарки, выставки, повсюду толпился народ. Все это я видел неоднократно. Поразило вот что: я почти не слышал русской речи — только у киосков с сувенирами для туристов. За два дня я не встретил в Старом городе ни одного своего знакомого. Вернее, я встречал только знакомых эстонцев. На открытой сцене, сооруженной на Ратушной площади, один за другим выступали ансамбли: фольклорные, эстрадные, рок-группы — и все на эстонском языке. Даже мой любимый Академический мужской хор Эстонской ССР, который всегда включал в свою программу русские народные песни, на этот раз тоже пел только «свои». Впрочем, выступал цыганский ансамбль и пел, разумеется, по-цыгански. Но разбитная солистка объявляла номера и шутила со зрителями... по-эстонски! Их принимали с восторгом.
Над толпой развевались сине-черно-белые флаги. У многих в руках были такие же флажки или значки на рубашках и блузках. А ведь еще совсем недавно человек, рискнувший выйти на улицу в одежде национальных цветов, скажем, в сине-белой спортивной куртке с черным шарфом, мог оказаться в милиции.
Честно говоря, я чувствовал себя не очень уютно. Было такое впечатление, будто я и не возвращался из-за границы. Будто наш теплоход зашел в Норвегию или Швецию.
...В тот день мне все же удалось поговорить по-русски. Я стоял в очереди за чашкой кофе и читал газету «Советская Эстония», как раз отчет о вчерашнем дне праздника. И вдруг услышал обращение ко мне с сильным эстонским акцентом:
— Извините, в газете, которую вы читаете, пишут не всю правду... Чтобы знать правду о том, что происходит в республике, вы должны читать газеты на эстонском.
Потом я не раз сталкивался с таким мнением и не совсем с ним согласен. Читая газеты, выходящие на русском языке, вполне можно составить картину жизни республики, если не просто потреблять информацию, а хоть немного размышлять. Но что правда, то правда: многие проблемные статьи, важные предложения, волнующие всю Эстонию, в русскоязычной прессе появляются с большим опозданием.
Мы разговорились: Собеседник убеждал меня учить эстонский. Я вздыхал и ссылался на сложность языка. «А вы думаете, эстонцу легче выучить русский?» — веский довод. Мне нечего было ответить.
— А почему мужской хор не поет русские песни?
— Потому что никто не обязывает их петь, — сказал он и постарался меня утешить. — Они обязательно будут петь русские песни, но когда захотят сами. — Подумал и добавил: — Правда, должно пройти время.
Одно из главных направлений эстонского Народного фронта — защита национальной культуры и языка. От кого защищать? Зачем? Попытаемся понять.

 Отправлено: 12.01.06 15:25. Заголовок: Re:

Союзные ведомства строят немало предприятий в республике. Местных рабочих не хватает. Зато люди из центральных областей России с удовольствием едут в Эстонию не столько ради заработков, сколько из-за того, что здесь неплохое снабжение продуктами и промышленными товарами. Приезжих недолюбливают. Ведь миграция приводит к ухудшению жизни местного населения. В первую очередь ухудшается обеспечение жильем. Приехавшие живут обособленно, не утруждая себя изучением эстонского языка. Образуются целые крупные предприятия, на которых работают преимущественно неэстонцы. Число таких предприятий растет. Переписку между собой они уже ведут на русском языке и вынуждают к этому предприятия, на которых работает большинство эстонцев. То есть эстонский язык вытесняется из деловой сферы. Есть опасения, что со временем он станет лишь домашним языком небольшой части населения. Нечто подобное произошло уже на северо-востоке Эстонии. Всего же по республике за сорок лет численность коренного населения сократилась с девяноста до шестидесяти процентов.
Наверное, у разных частей населения — эстонской и русскоязычной, у тех, кто приехал давно и успел обзавестись здесь детьми, и у тех, кто живет в республике всего два-три года, существует свой взгляд на решение этих проблем. Но давайте прежде всего рассмотрим точку зрения коренного населения республики (составляющего все-таки большинство), которая выражается в «Программе Народного фронта Эстонии».
Кстати, надо обязательно учитывать, что его поддерживают не одни эстонцы. За десятью процентами «русскоязычных» активистов — тысячи людей.
Как известно, к Народному фронту относятся по-разному. За пределами республики я не раз слышал, что эстонцы хотят отделяться. Я задавал этот «провокационный» вопрос не одному десятку людей. И всегда слышал один и тот же ответ: «Нет, мы не хотим отделяться — нам это невыгодно». Признаюсь, меня несколько коробил такой потребительский подход к нашему Союзу. Но если отбросить эмоции, , разве не соображениями выгоды руководствовались советские республики, когда объединялись в 1922 году? Вместе легче решать экономические проблемы, легче противостоять общему врагу. Оставаясь в составе СССР, быть хозяевами на своей земле — вот что провозглашает Народный фронт, вот что пользуется поддержкой подавляющего большинства эстонского народа.

 Отправлено: 12.01.06 15:25. Заголовок: Re:

Мне очень хотелось выработать свою позицию по отношению к Народному фронту, и я рассуждал так. Если это националистическое движение, то, как интернационалист по убеждению, я должен с ним бороться. Если же движение демократическое, то есть заботится о благе не одних эстонцев, но и всех людей, живущих в Эстонии, и при том добивается своих целей демократическим путем, тогда подход к нему должен быть совсем другим. Я должен либо поддерживать Народный фронт (в том случае, если разделяю его программу), либо с пониманием и уважением относиться к его деятельности как к одному из течений в общем русле перестройки.
Побывав на многих митингах и манифестациях, узнав весь спектр мнений, я почти уже не сомневался в демократичности движения. И вот тут вышел проект Закона о языке. Какое разочарование! Проект показался мне несправедливым. И поскольку в его подготовке принимали участие представители Народного фронта, я посчитал, что слова у них расходятся с делами. Такое мнение сложилось не у меня одного. Проект вызвал настоящую бурю среди русскоязычного населения республики. А помполит судна, на котором я тогда работал, старый партийный работник и думающий человек, сказал в сердцах: «Когда вышла их программа, так хоть всем экипажем вступай в Народный фронт. А теперь что? Собирай манатки — и вон из Эстонии?».
Отношение к Закону о языке стало как бы пробным камнем для определения позиции многих людей в республике, в том числе и моей собственной.
Несомненно, что основное положение Закона было справедливым. Язык коренной национальности провозглашался государственным. Так что же меня покоробило? Несправедливым, как мне казалось, было то, что предлагалось одним махом изменить ситуацию, которая складывалась десятилетиями. Те, кто готовил проект, утверждали, что в своей сути закон демократичен. Он направлен не против простого человека, а против чиновника-бюрократа, не желающего учить эстонский язык. Простой же человек может обратиться на русском либо эстонском в любое учреждение: в суд, в профком, телеателье, к продавцу магазина — и получить ответ на том языке, на котором обратился. Знание двух языков требовалось не от всей русскоязычной части населения, а только от определенной категории служащих.
Ну, хорошо,— рассуждал я,— возьмем не чиновника, а, скажем, пожилого врача. Осталось шесть-семь лет до пенсии, а тут учи язык? Да, государство в течение трех лет будет учить его бесплатно. Но возраст есть возраст. Вот и придется опытному специалисту тянуть до пенсии где-нибудь в лаборантах.
Мой знакомый, пожилой эстонец, прекрасно владеющий русским, старался объяснить мне, что ситуация вовсе не такая трагичная:
— Видите ли,— говорил он,— от врача ведь не потребуется владеть языком свободно. Достаточно знать необходимый минимум. То же самое можно сказать и о продавщице, радиомастере. Другое дело — руководители предприятий, чиновники заводской администрации, работники управления. От них потребуется более высокий уровень знания языка, ведь им придется работать с людьми, вести делопроизводство. Закон может стать препятствием для их карьеры.
— Значит, они и мутят воду?
Мой знакомый развел руками.

 Отправлено: 12.01.06 15:25. Заголовок: Re:

А по республике шли собрания трудовых коллективов. И везде, где эстонцы составляли меньшинство, требовали или не принимать Закон совсем, или ввести два государственных языка. Те, кто не знал язык, добивались права не знать его на законных основаниях.
Страсти бушевали, однако эстонцы вели себя на удивление корректно. Мне показалось, что в магазинах, в транспорте, на улицах люди были подчеркну то вежливы. Я не могу удержаться, чтобы не привести слова академика Виктора Пальма, сказанные на первом конгрессе Народного фронта: «Поскольку национальная проблематика поднята по инициативе эстонцев, то и ответственность ложится на них».
В проекте было одно положение, надо сказать, впоследствии снятое, которое прямо-таки убивало своей недемократичностью. Говорилось о том, что русскоязычное собрание или митинг обязательно должны иметь переводчика. Вдруг затесавшийся в толпу эстонец потребует перевода! И ничего не говорилось о том, что русский переводчик должен быть у собрания эстонцев.
В те же дни мне довелось присутствовать на собрании активистов Народного фронта. Здесь их называют уполномоченными. Никаким уполномоченным я не был, просто пришел полюбопытствовать. В зале, оборудованном наушниками, собралось человек сто пятьдесят. «Кто не понимает по-эстонски?» — спросил председатель собрания. Человек десять подняли руки. «Хорошо,— сказал председатель,— будет параллельный перевод». И мы, десять человек, надели наушники. Обсуждался национальный вопрос и республиканский хозрасчет. Докладчик сделал доклад на эстонском. Но все выступавшие говорили по-русски. Некоторые не очень хорошо, с трудом подбирая слова, но все равно они предпочитали общаться с нами непосредственно, а не через переводчика. Я чувствовал себя неловко от такого внимания. Вспоминая недемократическую статью проекта, я думал, что это тот редкий случай, когда дела лучше слов.
Именно тогда, после собрания уполномоченных, я окончательно решил выучить эстонский. Первый же мой товарищ-эстонец, к которому я обратился, с готовностью согласился помочь мне в изучении языка.
Очередная сессия Верховного Совета ЭССР решила отложить принятие Закона. Новый проект, в котором, на мой взгляд, были сняты все недемократические положения, должен был обсуждаться еще в течение месяца. И в этом обсуждении мне пришлось участвовать уже во время рейса, в коллективе, где был всего лишь один эстонец. Об этом стоит сказать несколько слов.
Наш экипаж дружно выступил против Закона о языке. Возражения были самые разные: от примитивного: «Ишь, чего захотели!» до резонного: «Закон не обеспечен материально... Где взять учителей? Где взять деньги?» Интересно, что никого из нас лично Закон не затрагивал. Да, он затрагивал детей. И детям придется попотеть над эстонским. Мало кто хотел разобраться в положениях Закона. Его отвергали огульно, ему не верили. «А вдруг заставят учить»,— вот что слышалось за разговорами о нарушенной справедливости.
Я пытался убеждать. Говорил, что живем мы не в Таллиннской области, а в суверенной союзной республике. Говорил, что мы должны понять, о чем мечтает народ, среди которого мы поселились. Говорил, что по поводу событий, происходящих в Эстонии, мы так часто задаем дежурный вопрос: «Нет ли здесь национализма?» И никогда не спросим себя: «Нет ли шовинизма в нашем неприятии происходящего?» Ничего не помогало. Наверное, я был плохим агитатором. А на свой собственный пример мне было еще неудобно ссылаться: в то время я учил всего вторую сотню эстонских слов.

 Отправлено: 12.01.06 15:26. Заголовок: Re:

На судовом собрании лишь четверо проголосовали в поддержку Закона. Двадцать пять были против. Обескураживающий результат.
В африканском порту Варри мы встретились с рефрижераторным судном из Севастополя. Его экипаж, имевший довольно смутное представление о событиях в Эстонии, попросил нашего помполита прочитать лекцию. Мне хотелось узнать, какой будет реакция севастопольцев, и я увязался за помполитом. Реакция была неожиданной: «Это несправедливо, если эстонец, живущий у себя на родине, говорит по-русски, а русский, приехавший в Эстонию, эстонского не знает и знать не хочет»,— так высказались ребята с рефрижератора. Похоже, что у них на судне Закон получил бы поддержку. И ничего неожиданного тут нет: их взгляд был взглядом со стороны.
Однако мои товарищи... У меня больше не оставалось аргументов в нашем споре. Впрочем, кроме главного — убедить собственным примером...
Я учу эстонский.
Игорь МУФЕЛЬ, Таллин.

 Отправлено: 14.01.06 15:19. Заголовок: Re:

Я бував в Естонії наприкінці 80-х. Там існувало два угруповання росіян: одні вважали, що мають учити естонську мову, щоб жити в мирі і злагоді в Естонії, інші вважали перших - зрадниками і вимагали права не вчити естонську, а навпаки - поглибити навчання естонців російській мові. Ті, хто входив до української громади (вважав себе українцем) в обов"язковому порядку вчили естонську. Тим більше, що до Ліги української інтелігенції Естонії входило багато професури Тартуського університету, які самі могли професійно викладати естонську.

 Отправлено: 16.01.06 22:52. Заголовок: Re:

Опять: все языки пошли от русского...